![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lenagurovaАнтон Долин
Пару лет назад мы с мамой гуляли по Эрмитажу, и она, когда мы вошли в один из парадных, ослепительно красивых, залов, как бы между делом сказала: "Как ты думаешь, а ведь Путин уверен, что всё это - его? Что это буквально принадлежит ему?". Я сначала засмеялся, но потом сразу согласился: иначе и быть не может.
Мы с женой следим за эпопеей о сносе пятиэтажек (нет, нам снос не угрожает, не в этом дело). И я не могу перестать об этом думать.
А еще о том, что самый важный режиссер в России сегодня - Андрей Звягинцев. Утверждать это можно и до премьеры "Нелюбви" в Каннах. Он в "Елене" показал эту животную страсть к своему жилью, социальную ненависть людей друг к другу, готовность убить за жилплощадь. А в "Левиафане" - нет, не беспредел власти и церкви, не пьянство, не измену, не бесстыдство, - но унижение человека, у которого нет права владеть своей землей и своим домом. Потому что придут и скажут: "Это наше. Ты - наш". И докажут, переселив тебя из дома в тюрьму, "казенный дом". Твой же дом разрушив.
Понятно, почему "Левиафан" так впечатлил американцев (спойлер: не потому, что там "рашка-говняшка", чихать они на это хотели). Они понимают, что это немыслимая трагедия - не иметь шанса встать на пороге своего дома и сказать чужаку, кто бы он ни был: "Убирайся вон с моей собственности".
А мы, кажется, не понимаем. Отступаем, терпим, смиряемся. Придумываем за грабителей причины, извиняющие их грабеж.
"Квартирный вопрос только испортил их". О да.
Пару лет назад мы с мамой гуляли по Эрмитажу, и она, когда мы вошли в один из парадных, ослепительно красивых, залов, как бы между делом сказала: "Как ты думаешь, а ведь Путин уверен, что всё это - его? Что это буквально принадлежит ему?". Я сначала засмеялся, но потом сразу согласился: иначе и быть не может.
Мы с женой следим за эпопеей о сносе пятиэтажек (нет, нам снос не угрожает, не в этом дело). И я не могу перестать об этом думать.
А еще о том, что самый важный режиссер в России сегодня - Андрей Звягинцев. Утверждать это можно и до премьеры "Нелюбви" в Каннах. Он в "Елене" показал эту животную страсть к своему жилью, социальную ненависть людей друг к другу, готовность убить за жилплощадь. А в "Левиафане" - нет, не беспредел власти и церкви, не пьянство, не измену, не бесстыдство, - но унижение человека, у которого нет права владеть своей землей и своим домом. Потому что придут и скажут: "Это наше. Ты - наш". И докажут, переселив тебя из дома в тюрьму, "казенный дом". Твой же дом разрушив.
Понятно, почему "Левиафан" так впечатлил американцев (спойлер: не потому, что там "рашка-говняшка", чихать они на это хотели). Они понимают, что это немыслимая трагедия - не иметь шанса встать на пороге своего дома и сказать чужаку, кто бы он ни был: "Убирайся вон с моей собственности".
А мы, кажется, не понимаем. Отступаем, терпим, смиряемся. Придумываем за грабителей причины, извиняющие их грабеж.
"Квартирный вопрос только испортил их". О да.